Мойра плевалась, шипела, ворчала, Путала нити, теряла уток. В нашей легенде не сыщешь начала, И для нее не озвучен итог. Трубы вопили, звенели литавры - Кровь задавала назойливый ритм. "Славься, пришедший сразить Минотавра! Вот тебе меч, а вот – вход в Лабиринт". Я против воли в герои, и ладно, Видимо, выбор был слишком убог. Только забыла вручить Ариадна Мне на прощанье волшебный клубок. Помню, поползать пришлось и побегать, Вроде – убил или, может, не стал… Смерть обнуляет любые победы, Жизнь возвращает обратно на старт. Смотришь: окажется, хвастаться нечем, Словно Сизиф, я привязан к стезе. Тьма. Тишина. Пустота. Бесконечность. Это Аид. Успокойся, Тезей.
Имеет ли собственник право в принадлежащем ему подвале жилого дома, где находится доступ ко всем системам жизнеобеспечения этого самого дома, размещать общежитие на 40 душ гастарбайтеров. И вообще, имеет ли какое право в жилом доме разводить антисанитарный гадючник?
Ночь присмирела и ухромала, только рассвет – небылица, мара, и от снотворного толку мало – где-то под сердцем всё ноет зверски, болью корежит, мутит до жара… Сдохнуть? Но что-то её держало. Может быть, мама, а, может, жажда жизни. И неизвестность.
Давай, глашатай, вслух оглашай, Что жизнь не стоит, порой, гроша. Когда с балкона последний шаг - Не до уловок. Не спят лачуги и терема, Здесь тьма, но там лишь иная тьма, И не удастся – хоть в крик, хоть в мат – Нажать reload. Она не дура, и в том беда. Мешая мусор и божий дар, Умеет счастье копить и ждать, Как паучиха. Пусть нет сокровищ: песок и гниль В её подвалах. Пойди, взгляни. Ты, может, сыщешь, коль не ленив, Кусок парчи хоть. Купила астры и георгин. А, может, будет? Не с ним – с другим? Всё много лучше, чем век карги, Забившись в нишу. Сама согласна на остракизм, Любовь, пожалуй, не для таких. Теки же, время, рекой теки, Не изменившись. Идёт – не видит ни лиц, ни харь. Зовут – не слышит, почти глуха. В чертах – надменность степняцких ханш И одержимость. Не получилось? Плевать! Зато Она спасает синиц, котов И поднимает поспешно тост: Ну, будем живы!
Смотрю сериал по Мартину. Если ведущих персонажей (пока не перемерли) я более-менее помню, то второстепенные для меня проходят под грифом "какие-то люди". С другой стороны, судя по отзывам, похоже, что так даже лучше)) Тирион мне в книгах больше всех симпатичен был, и в фильме пока ничего. Серсея гадючистая)) Бейлиш разочаровал, в книге он в разы умнее. Как и Тайвин, и Грейджой. Зато неожиданно нравится Кейтилин. Качаем дальше) Товарищи ПЧ, там нам Оберина Мартелла покажут? (Достает плакат: я люблю Красного змея и старую аватарку кисти Амока)
Поскольку на НДП уже начали выкладываться рассказы, то, ежли кто желает читать мое частное и очень тайное мнение по сабжу, отмечайсь для списка под запись))
Награды по дневничкам ползают. Могу датную повесить и репост. Еще где-то год назад можно было бы повесить тысячника и фанфикера. Но последнее, когда с меня чуть ли не в приказном порядке начали требовать слешных фанфегов по ОЭ надоело. А первое надоело еще раньше, и сейчас я уверенно двигаюсь к продекларированной позиции: друзья, интересные мне люди и те, кому интересны мои стихи. Ну или кто осилил занудную графомань и тоже возлюбил Тишина, покой и мир. Дзен почти достигнут.
божья роса Ведущий: - М-р Джулиани, Вы видели последствия бомбардировок1999 года? Скажите, по Вашему личному мнению, правильно было так поступать с совершенно мирным городом, с мирными людьми, с нормальным европейским народом? Сейчас, 13 лет спустя, Вы по-прежнему уверены, что это было необходимо и правильно?
Рудольф Джулиани: - Все это совершенно не важно. Вы просто должны об этом забыть. У вас нет другого выхода, если вы хотите жить, если хотите дальше идти вперед. Вы не должны оглядываться на это.
Некоторым темам, как хорошему вину, следует отстояться. Выборы в Сербии, на мой взгляд, классический случай из этого ряда.
Как бы ни пытались сейчас западные политологи подать сюжет в том виде, что «исход выборов поразителен, непредсказуем, как землетрясение и может повлиять как на перспективу вступления Сербии в ЕС, так и на будущее Косова», на это можно не обращать внимания.
Сербия закончилась, забудьте.
читать дальшеНа самом деле, все предельно просто. Политик хотел успеха, и политик понял, что патриотизм не окупается, а послушание - наоборот. Вашингтон же с Брюсселем, в свою очередь, тонко уловили момент, когда усталость сербского общества, - даже многих, готовых идти в Европу любой ценой, - от Тадича начала зашкаливать. Избиратели готовы были простить президенту потерянную «колыбель нации» и выданных головой в Гаагу героев, избиратели готовы были «потерпеть невзгоды», - но только «или-или», а не все сразу.
Однако национальное унижение (Косово, Караджич, Младич и еще много всякого) ничем не компенсировано (напротив, уровень безработицы достиг 24%, и внешний долг уже перехлестнул за 24 миллиарда евро), а потому «главному европейцу» не на что было рассчитывать. Разве что на пресловутый админресурс, - но «организовать победу», как четыре года назад, давние спонсоры ему на сей раз не позволили.
И мавр ушел. Как мы знаем, недалеко. В премьеры. Или лидеры ведущей фракции Скупщины. С хорошей перспективой. А в ЕС, как мы уже знаем, страну поведет Николич. Или, если терзаемый кризисом Евросоюз не пожелает подставлять спину под очередную обузу, в НАТО. Уж это наверняка, и с удовольствием. Большим игрокам нужна укрощенная, послушная Сербия, армия которой по-прежнему достаточно сильна, - как большая дубинка, занесенная над Балканами, в первую очередь, над тем же Косово, если оно вдруг решит своевольничать. Собственно говоря, ничего нового. Обычная методика, отработанная еще несколько лет назад на Украине, где Виктору Януковичу позволили стать президентом, не отобрав по второму разу законно выигранный приз, но вынудив его взамен стать вторым Ющенко. Показав глупому «пророссийскому» большинству, - как нынче сербам, - что не надо рыпаться. Ибо, по нынешним правилам игры, за кого ни голосуй, выигрывает всегда Дьявол, у которого ложка длиннее.
Пишу стихи, чтоб вслух не бредить, устав, массирую виски. Хожу в малиновом берете с пером фиглярским, шутовским, К мирским благам не привыкаю - чего покрепче там плесни – Ведь мне не хвастаться венками с высот победных колесниц. Считаю бисер лет по зóрям: там сколько выйдет – все мои. Увы, непросто слыть позором такой блистательной семьи. Гербы под перекрестьем балок не выпустят из кабалы, Порой почти под десять баллов штормят столичные балы. Жизнь, как сговорчивый возничий, везёт, покуда вьётся тракт, А я… Я зол и ироничен, и завсегда охоч до драк. Исправить поздно уж пытаться: нотаций выплеснув ведро, Отмыть не выйдет репутаций, от коих дам бросает в дрожь. Но обречен я, страх изведав, споткнувшись, взглядом стекленеть, Едва замечу профиль деда на барельефе на стене. Гордыня стала мне отрадой, я на цепи, как кот-Баюн, А мог на штурм водить отряды, а мог - командовать в бою. Цеплять слова, скрепляя звенья, где надо тонко, мудро врать, И в сапогах протопать в Вене по императорским коврам. Фортуна ловко фарт рисует: четыре пишем, два в уме... Кроить границы, править судьбы я мог бы, мог бы… Не сумел. И всё же кажется ещё нам, что счастье близко, что вот-вот… Но шансов, мной не воплощённых, хватило бы на целый взвод. А потому зазря ластитесь – не сдаст чужих, на пробу, тайн Несостоявшийся властитель и незадачливый бунтарь. Вновь станет ночь совою ухать. В каморке тесной, угловой Я жду, когда придет старуха за непутёвой головой. Настигнут дариевы Иссы в каком случайном кабаке? Она протянет мне нарциссов неувядающий букет. Как лик луны сегодня бледен… Дымит мое Бородино. Мне некому вручить наследье: свободен, значит, одинок. Ты не пиши на камне anno. Неважно, молод или стар, Пусть будут девы и тюльпаны. Вот только ангелов не ставь. Срок близок, но пирует Вотан – слепой языческий божок. Меня, похоже, для чего-то судьба упрямо бережет, Хранит и холит. Да и ладно, хоть мало толку с этих благ. Кому удача, мне – баллады. Точнее, кабала баллад.